Молочный рынок в ожидании перераспределения — поголовье сокращается, а неэффективные хозяйства исчезают с карты Украины. Почему сырья для переработки все больше не хватать, и как это угрожает национальной безопасности, рассказывает заместитель директора СООО «Маяк» Алексей Васильченко, сообщает Agravery.com.

Алексей Николаевич, в первом полугодии 2019 в Ассоциации производителей молока зафиксировали наибольшее падение поголовья за последнее десятилетие — минус 6%. Производство молока уменьшилось аж на 166 тыс. т. Производители утверждают, что вынуждены вырезать скот. Как с этим на вашем предприятии? А в вашем предприятии сейчас тоже вырезают поголовье?

— Нет, мы не вырезаем. Любой адекватный хозяин заготавливает корм для коров летом, и пытается это делать на перспективу — до следующего сезона. Поэтому по крайней мере до мая-июня следующего года поголовье будем держать на том же уровне. Однозначно, посевы силосных гибридов культур просядут, их уже сейчас покупают хозяева существенно меньше, чем в прошлом. То, что произошел такой «провал» по поголовью — это уже следствие существенного оттока кадров, к тому же, многие агрохолдинги лишаются «балласта» в виде животноводства, чтобы оптимизировать расходы. Многие фермеры говорят о том, что закупочная цена молока маленькая, и это не дает возможности держаться на плаву хозяйствам.

Но это не совсем верно. Не цена решает проблему сокращения поголовья и производства молока. Производителю животноводческой продукции нужны адекватные и понятные правила игры, действенная, и желательно, не однобокая программа поддержки. Мы все хорошо понимаем, что государство должно экспортировать продукцию, и получать валютную выручку. Когда экспорта не будет, то и о развитии внутри государства также не идет речь — будем продавать друг другу по стакану молока. Для того, чтобы экспортировать нужно быть конкурентоспособными. Это, в свою очередь означает, что наш продукт — молоко, сыр, мясо должно быть дешевле и качественнее. Поэтому нужно правильно расставлять приоритеты, и давать производителям хоть немного «воздуха», чтобы наращивать мощности, а не хвалиться на все углы, что у нас еще там осталось немного коров в государстве. Пока там, в коридорах думают, как помочь, здесь, на местах, ситуация ухудшается. Эта помощь от государства на одну корову уже давно ничем не помогает — она ​​не стимулирует держать коров. Если так будет продолжится дальше, то не будет ни единоличников, ни производителей молока, которые содержат 100 и более коров. Вообще, у нас много планов и проектов, направленных на развитие хозяйства, которые пришлось поставить на «стоп».

О каких планах хозяйства идет речь?

— Благодаря «обнадеживающим» заявлениям нового министерства по турборежиме по рынку земли нам пришлось приостановить в октябре контракт на поставку первой партии поголовья свиноматок — 1300 голов, из Дании. За два последних года с нуля мы построили комплекс на 8000 свиней на откорме. Также реконструировали площадку и у нас в планах было строительство новой фермы на 600 дойных коров. А сейчас мы это все отложили до прояснения ситуации относительно рынка земли в государстве.

Одним из вариантов выхода из так называемого молочного кризиса в Украине переработчики и производители называют «долговременные контракты» между ними, которые якобы смогут убедить фермера не лишаться скота? Как вы относитесь к этой идее?

— Смотря на каких условиях этот долгосрочный контракт, и фиксированная в нем нормальная цена и адекватные объемы молока. К примеру, мы работаем с компанией Pepsico уже 12 лет, и бросать не собираюсь. У нас у всех контракт на год, и это нормальная практика. По сути, выкуплено молоко фермера не гарантирует его объем и если, например, у него отбирать землю, и негде будет запасать сенаж — вот это и будет проблема. Нужно искать точки взаимодействия между производителем, переработчиком и государством и делать новые предприятия, открывать новые фермы, только так можно решить сырьевой вопрос. На сегодня зарплата простых работников фермы вплотную приближается к 400−500 долларам, и это от 7 до 20% в себестоимости производства молока, а работники все равно едут в Европу, на заработки. Завтра, чтобы их вернуть, нужно будет платить уже не 500, а 1000 долларов. Поэтому только эффективность и объемы производства помогут этого достичь.

Сейчас много разговоров идет вокруг открытия рынка земли. Каково ваше личное мнение по поводу этого?

— Вы знаете, слишком много разговоров, и мало — по делу. Рынок земли нужен только для того, чтобы селяни могли распоряжаться своими небольшими наделами по собственному усмотрению. Но бездумно распродать государственную землю за бесценок — это ерунда. О децентрализации хорошо говорили, но в реальности это усугубляет ситуацию. Если завтра общины, под давлением, единодушно примут решение о продаже земли, находящейся в их собственности, то все, тушите свет, выезжайте из села. Потому что аренда земли — это последние прямые поступления в бюджет ОТГ.

Ожидаете ли вы, что после принятия рынка земли земельный банк вашего предприятия уменьшится, люди будут забирать паи на продажу?

— То, что одни пайщики приходят, а другие уходят — это нормальный процесс. Так называемая «шахматка» на поле есть, и ее одним открытием рынка земли не решишь. Если людям нравится арендатор — они сдают в аренду, если нет — уйдут к соседнему фермеру или будут работать сами. Главное, чтобы при любой форме хозяйствования в полном объеме уплачивались налоги. На сегодня у нас 8,3 тыс. га, и если свободный рынок земли все же заработает, мы будем покупать столько гектаров, насколько хватит финансовой прочности. В госбюджете на следующий год не предусмотрено никакой поддержки таким предприятиям, как наше. Поддержку получат только мелкие фермеры, и то, это под вопросом. Больший или меньший земельный банк — разницы нет, дело только в эффективности хозяйствования, в добавленной стоимости по продукту, а не количестве полей. Те, кто гонятся за количеством земельного банка, а не качеством работы — это «кабинетные» фермеры, а не реальные. Мы, как и многие другие производители отстаиваем свои права на митингах под Верховной Радой, потому что хуже, когда государство держит фермера за горло, и такие средние сельхозпроизводители как мы, уйдут с рынка.

Говорите об эффективности хозяйствования. Как это должно выглядеть, на ваш взгляд?

— Мы всегда стараемся вписаться в рынок, в то себестоимость которая есть, за счет вложения инвестиций в реконструкцию и обновление предприятия. Все говорят, что нужно доить 30 и более литров молока на корову, однако рентабельно иметь уже 20−21 литр. Но делать добавленную стоимость продукта, т. е. переработку. Вырастил кукурузу, переделал на комбикормовом заводе, «пропустил» через свинью или корову, получил мясо и конечный продукт в виде колбасных изделий. У нас это работает. Сейчас на молочной ферме, которая имеет годовой оборот 100 млн грн не может быть более 40 рабочих, которые ежедневно задействованы на производстве, потому что если больше сегодня — это не эффективно уже завтра.

Если у вашего хозяйства есть небольшой колбасный цех, может быть, есть смысл подумать и о переработке молока — на сыры, йогурты?

— Думаю, сейчас не лучшее время. Но если произойдет уменьшение земельного банка хозяйства, будет меньше оборотов, и больше времени на новую деятельность, то почему бы нет? Чтобы переделать наши около 25 тонн молока нужно, как минимум, несколько миллионов евро, и свободный производственный участок, и главное — трудовые ресурсы. У нас ни свободного места ни работников, ни таких денег пока нет. И вы понимаете, что производство молока и переработка — это так называемые «длинные деньги».

За последний год у вас было анонсировано достаточно много проектов — например, строительство комбикормового завода и завершение строительства элеватора. На каком этапе эти проекты сейчас?

— Комбикормовый завод запущен, он работает, правда, на треть мощности, ведь делали его на перспективу. Закончили последние сооружение элеватора на 55 тыс тонн единовременного хранения. Как раз проверим, как государство сдержит слово о компенсации на вновь построенные объекты.

В вашем хозяйстве, кроме традиционных полевых культур, активно выращивали сорго. Продолжаете это делать?

— Да, эта культура идеальна для нашей климатической зоны. Больше всего нам удавалось получать 123 ц/га. Несколько лет назад это было очень выгодно — продавали на экспорт автомобильными партиями в бигбег, цена была очень хорошая. Проблема в том, что на сорго не всегда срабатывают гербициды, поэтому не на каждом поле его можно высевать. Что касается следующего года, то пока не решили, будем ли сеять сорго. Что касается других нишевых культур, то с ними не экспериментируем. Все новое требует больше времени, внимания к технологии. Сегодня затраты на все растут, поэтому экспериментировать — не лучшая идея. Лучше выращивать максимально маржинальные, биржевые культуры и заниматься добавленной стоимостью — животноводством или переработкой. Да и вообще, на мой взгляд, нужно возвращать людей лицом к аграрной сфере, а не просто говорить, как все плохо в селах.

Каким образом вы предлагаете это делать?

— Мы предлагаем всем желающим приехать в наше село, и посмотреть как работает наше предприятие. Уже три года подряд организовываем экскурсии для школьников, чтобы они увидели, как растет в поле пшеница или кукуруза, как выглядит корова или свинья не на картинке, а в реальности. И вы знаете — это действует. Только за октябрь этого года, во время каникул, мы приняли более 1000 школьников. Мы также запустили канал на YouTube под названием «Агросфера», который на сегодня является топовым по просмотрам.

Справка: СООО «Агрофирма» Маяк «(с. Песчаное, Черкасской области). В обработке предприятия около 8 тыс. га. Содержат 4000 голов КРС, и 1000 — дойного стада, а также свиней — получают более 10 тыс. литров молока высшего сорта от одной коровы. Валовое производство зерна составляет 50 тыс. тонн. Есть свинооткормочный комплекс на 10 тыс. голов, работает элеватор на 55 тыс. тонн единовременного хранения, и колбасный цех. С 1979 года предприятием руководит «Герой Украины» почетный академик НААН, заслуженный работник сельского хозяйства Украины Николай Семенович Васильченко.